Сказки в дотелевизионную эпоху

Мое детство пришлось на 50-е годы. Но и в те годы, хотя не было телевидения – вообще – в жизни детей были сказки.

До 5 лет когда мама была на работе, я находилась дома с бабушкой. Конечно, она рассказывала мне сказки. Что-то читала, но книги (как и очень многое другое) были большим дефицитом. Поэтому и детских книг было совсем не много, они зачитывались до дыр.

Бабушка умерла, когда мне было 5 лет, и в моей памяти осталось совсем мало связанных с ней эпизодов, которые я помню сама, а не по маминым расскзам. Один из этих эпизодов как раз и связан со сказками. И может быть запомнилось то, что часто в жизни повторялось. Я очень хорошо помню, как бабушка усаживала меня на стул (именно на стул), сама садилась рядышком и включала радио. Именно оттуда практически каждый день приходила сказка.

Как я убедилась потом – когда сказки уже слушали мои дети – из детства я запомнила два голоса, но какие это были голоса! Николай Владимирович Литвинов и Мария Ивановна Бабанова.

Н. В. Литвинову недавно исполнилось бы 100 лет, и сейчас из Интернета я узнала, что «с 1947 года и до конца своих дней он был главным режиссером Главной редакции радиовещания для детей, а работать на радио как актер начал еще в 1932г., что он прожил 80 лет и поставил сотни радиоспектаклей и провел тысячи радиопередач. И все его называли добрым Сказочником. И это он придумал и долго вел вместе с Лифшицем и Левенбуком "Радионяню".

Но я-то помню: ежедневно (а потом – уже в школьные годы – когда была вторая смена) к 10 часам утра сначала с бабушкой, потом с мамой, а позже уже и сама, я спешила к репродуктору (при бабушке у нас была та самая черная тарелка, которую показывают в старых фильмах), чтобы не опоздать на музыкальные позывные «Мы едем-едем-едем в далёкие края…» – так начинались детские передачи. И чаще всего их вёл именно Николай Владимирович. «Здравствуй, дружок, – приветствовал он каждого из сидящих рядышком с радио добрым и ласковым голосом, – Хочешь я расскажу тебе сказку? (или «сейчас я расскажу тебе сказку»…или «тепе-е-рь мы полетим с тобой в ска-а-а-зочку»). И обязательное: «Крибле-крабле-бумс!» И чудеса начинались!

Наверное, вся детвора сидела, как завороженная, зачарованная магией его голоса. Это был ежедневный маленький утренний праздник, созданный голосом Радиоволшебника. А ведь Н. В. Литвинов не только читал сказки или играл в них разные роли (в «Приключении Буратино» он играл все роли). Он ещё и замечательно пел.

Вот как вспоминают Литвинова: «Голос Николая Владимировича имел тысячи оттенков, он так и переливался разными интонациями: звучал то ласково, то вкрадчиво, то весело и озорно, то насмешливо, с иронией, то успокаивающе и даже убаюкивающе… В каждой роли он был практически неузнаваем, так как голоса его героев были глубоко индивидуальными, а собственный голос Николая Владимировича нельзя было спутать ни с каким другим. Действительно, он как будто был специально создан, чтобы рассказывать детям сказки по радио».

Из своего детства я хорошо помню его трёх поросят – Наф-Нафа, Нуф-Нуфа и Ниф-Нифа, Буратино, Хоттабыча(до сих пор в ушах стоит «трах-тибидох»…), Кота в сапогах, Гадкого утёнка, Лягушку-путешественницу и наверное еще не мало других персонажей, слышанных мной в исполнении Литвинова на радио.

А еще я помню его цикл радиоигр для детей «Угадайка», в которой он сам принимал участие в качестве ведущего:

«Угадайка, угадайка, интересная игра!
Собирайтесь-ка ребята
Слушать радио пора!»

Второй голос, который прочно запечатлелся в моей памяти с первых звуков – это «неповторимый, несравненный, чарующий, завораживающий, волшебный» голос Марии Ивановны Бабановой, который я впервые услышала в радиоспектакле «Оле-Лукойе» по Хансу Кристиану Андерсену, (записанном, как я узнала через много лет, в 1946 году). Она играла этого сказочного человечка – то ли гномика, то ли доброго духа, навевающего сны детям, – и пела в этом спектакле чудесную песенку на мелодию Э. Грига:

«На круглых клумбах спят цветы,
И птицы в гнёздах тоже спят.
«Оле-Лукойе, это ты?» –
Мне шепчет старый сад.
Я пролетаю над землёй,
На мне кафтан горит, как жар.
Забудешь скуку ты со мной,
Мой мальчик Гиальмар».

Голос Марии Ивановны Бабановой называют высоким, скользящим, богатым тембрами, но наиболее правы те, кто говорят, что объяснить, что такое голос Бабановой тому, кто его никогда не слышал, описать этот голос - невозможно. (К счастью сохранились записи радиоспектаклей – и детских, и для взрослых). Но что бесспорно – осталось потрясающее детское впечатление, впрочем не побледневшее и сейчас, спустя много лет. Много позже, читая сказки Андерсана, сначала сама, потом детям, я поняла умом, что «Оле-Лукойе» - не самая яркая из сказок Андерсена. Но для меня она осталась самым главным у Андерсена – и это безусловно благодаря радиоспектаклю и Бабановой.

Следующим потрясением в исполнении М. Бабановой была сказка Сент-Экзепюри "Маленький принц" – никаким другим голос маленького принца я даже не могу себе представить, и благодаря этой радиосказке я рано начала читать «серьезные» книги (а как иначе назвать творчество Антуана де Сент-Экзюпери). А еще была Суок в "Трех толстяках", нанайская сказка «Айога» о ленивой и самовлюблённой девочке, которая в конце концов превратилась в гусыню, «Звёздный мальчик» Оскара Уайльда, и еще много много разных сказок.

Остались в памяти еще несколько радиоголосов, фамилии актеров к которым «прилепились» потом – когда в моей жизни появились театр, кино, телевидение. Это В. А. Сперантова, Р. Я. Плятт, Н. В. Александрович, Рина Зеленая. Отдельно хочу упомянуть еще «Приключения Чипполино» - мне очень нравились песенки из этого спектакля. Оказалось, что повесть итальянского писателя Джанни Родари был издана у нас в стране уже после того, как сказка прозвучала по радио.

Есть еще одно воспоминание детства, связанное со сказками. Мы жили недалеко от городского Дворца пионеров. При нем был очень большой и красивый парк, маленький скверик «с лягушками» рядом, вообще красивое место (кстати, это как раз напротив того самого знаменитого дома в Екатеринбурге, в подвале которого расстреляли царя Николая Второго. В описываемые мной времена дом еще стоял, и я его много раз видела). И мама водила меня в скверик и в парк довольно часто.

Иногда мы заходили во Дворец. По воскресеньям там работала «Комната сазок». Это была на самом деле комната, красиво оформленная картинами из лучших сказок – и потолок, и стены полностью (этакий «храм сказки»). А в воскресенье там собирали детей, и женщина (актриса, наверное), одетая в русский народный костюм и шаль, рассказывала сказки. Меня уже изредка водили в то время в театр (ТЮЗ, кукольный), но это представление сказки тоже было надолго любимым занятием в воскресенье.

А еще были диафильмы: диапроектор, простынь (белая конечно – в то время других и не было) вместо экрана на стене и фильмы в пластмассовых коробочках (как позже мы хранили проявленные фотопленки). Сначала (для маленьких детей) диафильмы показывал кто-то из взрослых, собирая детей из нескольких квартир. Потом, когда мы подросли, организовывались сами – в основном тогда, когда кому-то из компании покупали новый диафильм.

И так мы развлекались до тех пор, пока не появилось телевидение с его фильмами, спектаклями, передачами для детей. Но все это входило в жизнь постепенно. Первые детские передачи по телевизору смотрели тоже коллективной детской компанией – ходили «на телевизор» в семью, где появился первый телевизор.

Когда телевизор появился в нашей семье, я уже подросла, сказки были не главным интересом в моей жизни (в школьные годы главным были книги, тогда мне уже были доступны библиотеки – аж три).