Андрей Карпов
«Репка» — почти самая ранняя сказка, которую узнает ребенок, соперничающая в этом отношении только с «Курочкой рябой». Попробуем же приглядеться к сказке подробней.
Примечательно, что героями сказок часто (если не чаще всего) выступают те, кто обычно оказывается на периферии социальной жизни. Сильный и самоуверенный терпит поражение, а слабый и неудачник берёт верх. В противовес грубой реальности сказка встаёт на защиту слабых. Вот и здесь репку сажает дед. Старость на дворе, какой из него огородник! Так и видишь согбенного старичка, устало тыкающего заступом в твердую землю.
А почему именно репа?
Совсем не случайно. Репа в Древней Руси была основной огородной культурой. Ещё не было американского гостя — картошки, не было даже капусты, но репа была. Из неё готовили похлёбку, с ней пекли пироги, её квасили, как теперь капусту, даже был такой освежающий напиток — из репы, рецепт которого ныне утерян. Наконец, вошедшая в поговорку знаменитая пареная репа, которая приготовляется действительно просто, а такая сладкая на вкус. Это сейчас сахар легко купить в магазине, а в древности сладкое было изысканным лакомством. Популярность репы в Древней Руси объясняется прежде всего её неприхотливостью. Только снег сошёл, ещё грядут заморозки, ещё только апрель, а уже можно засевать репу. И скороспелка она — через два месяца собирай урожай. И урожай приятный — сажаешь в землю семечко, а вытягиваешь овощ иной раз до двух килограммов весом.
И потому в сказке она — репка, кормилица. Ласково так, — русский народ умел быть благодарным.А может быть, не только поэтому. Ведь по сказке выходит, что дед только одну репу с таким трудом тащил из земли; стало быть, и сажал он только одно семечко. Картинка получается такая. Осталось у деда к весне только одно семечко репы. Наверное, не мог он на него надышаться. С какой любовью, с какой тайной надеждой сажал он его в ещё холодную землю. С каким замиранием сердца следил за набуханием желтого плода. И Бог его не обидел, не посрамил надежды. Бог послал ему чудо.
Выросла репка большая-пребольшая. Пошел дед репку рвать: тянет-потянет, вытянуть не может!
Какая большая уродилась репка, мы понимаем только после фиаско деда. О подлинных размерах репки дед и не подозревал. Иначе бы инстинкт огородника не позволил бы репке «перезреть», она была бы выдернута в самом начале роста, и сказки бы не сложилось. Но, спрятавшись в земле, репка обманула деда, и всех его сил (а тянул он свою добычу наверняка азартно и рьяно) не хватило, чтобы получить урожай.
Явное Чудо (небывалая репка) пришло обыденно и незаметно.
Да и само оно оказалось связано с самой что ни на есть прозой жизни — с заботой человека о пропитании, о хлебе насущном. Однако это простое чудо способно научить многому.
Во-первых, оно потребовало труда: чтобы заполучить репку, её надо всё-таки добыть из-под земли.
Во-вторых, оказывается, человеку не следует слишком уж полагаться на себя. Казалось, как бы не дряхл наш дед, а с репой любой справиться должен. Не тут-то было! Не в нашей власти решать, к чему у нас достанет сил, а к чему — нет; решает Бог.
В-третьих, никогда не следует унывать. Дед, конечно, расстроился, но тут же нашёл выход из положения.
Позвал дед бабку. Бабка за дедку, дедка за репку — тянут-потянут, вытянуть не могут!
Уроки чуда продолжаются.
Человек не должен быть гордым, при необходимости он должен уметь звать на помощь. Дед зовёт бабку. В мире традиции, откуда к нам пришли сказки, бытие структурно организовано и имеет иерархический характер. Дед, безусловно, - глава семьи, а значит, бабка, его жена, у него в подчинении. Выходит, за помощью дед обращается к тому, кто иерархически ниже его и тем выказывает свою слабость. Что ж, больше ему рассчитывать не на кого. Но много ли толка от бабки? Сил у неё не более, чем у деда, а скорее всего, и поменьше. И репка остаётся в земле.
Мы слишком хорошо знаем эту сказку и поэтому теряем драматизм ситуации. Структурно сказка разбита на эпизоды с участием тех или иных лиц, и после каждого эпизода возникает пауза. Слушателю (представим, что он слушает «Репку» впервые) заранее неизвестно, будет ли следующий эпизод. Останутся дед (или уже дед и бабка) у «разбитого корыта», или выход всё-таки будет найден.
Позвала бабка внучку. Внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку — тянут-потянут, вытянуть не могут!
Оказывается, дед с бабкой не так уж и одиноки. У них есть внучка. Примечательно, что внучку зовёт бабка, а не дед. В соответствии с иерархией традиционного мира девочка находится в непосредственном подчинении у взрослой женщины, старшей на женской половине дома. Но внучка-девочка — ещё ребёнок, не много она прибавляет к совместным усилиям деда и бабки. Репка по-прежнему в земле, а кажется, использован уже последний резерв.
Драматизм возрастает.
Позвала внучка Жучку. Жучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку — тянут-потянут, вытянуть не могут! Позвала Жучка Машку. Машка за Жучку, Жучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку — тянут-потянут, а вытянуть не могут!
Нет, не полностью опустел ещё дом. Кончились люди, но остались четвероногие их друзья. Интересно, что дед, бабка и внучка безымянны, а собака и кошка названы по имени. Этим подчеркивается, что они не случайны, не просто какие-то собака и кошка с улицы, а почти члены семьи, жители этого дома. То, что внучка зовёт Жучку — товарища своих игр, довольно закономерно. Но когда очередь доходит до Жучки, кого ей позвать? В доме осталась лишь кошка, а ведь известно, как ладят кошка с собакой. И вот чудо-репка перестраивает мироустройство, на смену вражде приходит мир. Жучка зовёт, и Машка приходит. Проверка на верность хозяевам, а по большому счёту — проверка, можем ли мы забыть наши нелицеприятия перед лицом общего дела, может ли быть у нас это самое общее, а с другой стороны: можем ли мы и такое — прощать врагов.
И вот самый пик трагедии.
Все в сборе, а репка не выходит. Кого звать? Позвала Машка мышку... Кто такая мышка? Если все остальные участники похода за репкой проживали в доме на законном основании, то мышка — жилец незаконный. Подпольщица и воровка. Ведь и кошку заводят в доме, чтоб приструнить мышей. Машка зовёт мышку, это — как если бы полицейский стал звать на помощь преступника. Налицо нарушение установленного порядка вещей, своего рода попрание справедливости. По справедливости, должна была думать Машка, тебя следовало бы поймать и съесть, а не давать тебе вцепляться в мой хвост. Но и мышкин поступок - чуть ли не предательство. Ради каких-то будущих благ, довольно сомнительных (угостят ли мышку репкой - ещё вопрос, а вот Машка угоститься ей может), мышка устремляется на помощь своему злейшему врагу. Даже не врагу в нашем людском понимании этого слова, мы ведь навыкли считать врагами довольно приличных людей, а убийце, лиходею и мышкоеду. По мышиной справедливости, кошке следует желать всяческого зла. Пусть мучается с репкой, мышка может законно потешаться над этим забавным зрелищем.
Итак, справедливость пришлось оставить.
Ради чего? Не ради личной выгоды Машки (не едят кошки репу), да и выгода мышки, как уже было сказано, просматривается с трудом. Бабка, внучка, верная Жучка, Машка и мышка пришли на выручку к деду в первую очередь ради любви. Чудо-репка выявила, что в этом доме живут в мире и согласии, и каждый готов потрудиться, а то и пострадать за ближнего своего. А в случае с мышкой — и за врага. Смилостивилась мышка над теми, у чьего стола ей доводилось кормиться. А милость, она - выше справедливости. Тут-то и раздалась земля, выпустила репку.
Сказка по своей сути получается глубоко христианская. Мирная и светлая, и после неё так хорошо на душе.
Источник http://www.dobrigroshi.com/ru/ulibaemsya/skazki/fenomen/
